Осенняя хандра, чтоб ее. Потянуло написать, да не пишется что-то совсем.

Девушка задумчиво помешала какао, глядя в окно. Лязг фарфоровой ложки об стенки такой же кружки нисколько не напрягал. Разве что, являлся той маленькой нитью, связывающую реальность с чем-то своим. «Иронично звучит, правда? Так по-писательски» - прокралась в голову ироничная мысль, насмешка, но та растворилась также быстро, как и люди в этой плывущей толпе. Растворилась также, как и ровно две ложки сахара в загустевшем растворимом напитке. Уже холодном.

Жизнь была забавной штукой, и Нерина несомненно это понимала. Признавала, принимала, и тысячу ненужных глаголов. Не единожды приходилось познавать это на личном опыте. Понимать, листая заветные – хотя скорее спасительные – дневники, записи и заметки. Собственно, именно это все бумажное и является ее памятью, верно? И пусть она свыклась с этой мыслью уже давно, два года назад ровно, но почему-то отдавалась она, мысль эта, горько. Горько так, как отчаянно пытается новоиспеченный повар разбавить уже незадавшееся блюдо. Горько так, как вкус этого какао, подозрительно напоминающего кофе. «Две ложки сахара положила вроде» - как-то растерянно подумала волшебница, зажимая крепче фарфоровую кружку. Кружка была по-прежнему холодной.

Девушка отложила напиток подальше, вынув предусмотрительно хрупкую ложку. Аккуратный предмет лежал теперь на узорчатой салфетке, быстро желтевшей. «Как бы стол не запачкать» - заметила про себя Нерина, поправляя плавным движением тонкий шарф. Он был слишком тонким для такой непогоды, обманывающей волшебницу своим солнышко часов эдак три назад. Сейчас же серые тучи смешивались с серой толпой. Тонкий пейзаж, как нельзя точный сливающийся с повседневными буднями – все такое… серое. И даже оранжевые, красные, желтые расцветки не могли заглушить эту тоскливую панораму. Наоборот – кислость лиц и тоскливые глаза в толпе заставляли все вокруг померкнуть.

Одно лишь воспоминание об улице заставило Нерину поджать пухлые губы. Потрескались. Но, собственно, могут ли потрескавшиеся губы волновать тогда, когда кожу нещадно морозит, а в голове все также стоит грустная картина, заставляющая вздрогнуть? Хотя, пейзаж этот за окном прямо – во всей красе!